Четыре реинкарнации по древнейшей форме

 

 

Я должен крест свой, грешной касты тяжесть

сквозь шквал из бед нести без сожалений,

крах больно жжёт, как только оступаюсь,

        с горечью в горле.

        

То, что доступно всем, мне уж не снится

за грех из прошлой жизни, без рассудка

я властью обладал над чинным людом,

        царствовал глупо.

         

Я чувства женщин не ценил, безбожник!

И строго я карал врагов бездумно,

а птнял поздно соль ошибок чёрных,

        каялся мало.

       

Что б ни добился я, лишь укор смехом,

я — мне любимой чужд, а люб немилой,

без благ земных как жалко вою к слову

        карою звёздной.

      

Но в теле моём жив не только демон,

но и Художник, Поэт Возрожденья,

что родом из Италии... О, Музы'

        с радужным взглядом.

     

Я сердцем с Ним искал поэтов Рима'

и плакал ночью я, как он у Тибра',

его пыл мне писал сонеты в красках,

        вечное чувство.

    

И он мой дух взывал учить французский,

испанский, итальянский и латинский,

дал образ, сей рисунок божьей мыслью            

        музыкой слога.

   

Взмах крыльев; романтичны цветом дивным:

зов веры, состраданья, верность свиты,

чей жаркий факел, скорбь и боль растопят

        мёртвую льдину.

 

 

 

В мечте и о четвёртой жизни,

где чёрту души неподвластны,

ведь на других планетах Бога

        искренность-разум.

           

Вот шлётся помощь от иных созвездий

без всяких граций, что опишешь в стрóках,

без войн и благих жажд зверей быть Первым

        цельностью мира.

 

Я, полутварь, хочу запретных ягод,

я знаю, как и что тоже мной движет,

и бьюсь я, чтоб очистить прелесть плоти

        семенем неба,

 

а третий глаз, незрячий в смуте,

взмыть в высь стремится к телепатам,

чтоб бéздна мысли окружалась

        мудростью трёх карм.

 

 

   Наизнанку сонет-возврат

 

(Образ идеи академика Сергея Сергеевича Аверинцева' из книги «Поэтика ранне­византийской литературы», от главы «Уничижение и достоинства человека», Москва, CODA, тысяча девятьсот девяносто семь, со страницы 71ой по 74ую)

 

Смех у богов не допускал грусть несвободы,

Чтоб не терять из ничего бесцельно честь-свет,

Не сил чувств страхов да надежд, он —  смерть безличью.

 

В тот мир сойдёт Сам по Себе крах от природы,

Рвёт цепь зверинств, «Да» превратив в казнь — в остротý «Нет»,

Мир, осознай не продающих тог — величье!

 

Ждёт цель купец: «Я куплю рай, как Раб в параде

Войск вер любых —  от их слепых пред их патрóном,

Петь без ума жрецaм Моим гимн по Законам

В Ершалаиме, Риме', Мéкке и Царьгрáде'».

 

Пусть сел на трон, как среди «равных» Первый в граде,

Чтоб круг светил, мысль-идеал страх сжал каноном,

Стал Бог один, мир зарыдал, дар встал к иконам

Вопль-антипóд порабощённых людей в стаде!